Кризис, как цунами, волнами накрывает страну. Напускная уверенность излучается правительством. Форумы, конференции и совещания помогают «спустить пар». Привычная вера в «верхи» и оглядка на властную вертикаль позволяют направлять мысли в нужное русло. Однако громадное расстояние между декларируемыми приоритетами и реальными действиями (и уж тем более отсутствие каких-либо видимых результатов) все больше заставляет многих задуматься. Люди начинают размышлять о профессионализме правительства или, точнее, о тех целевых ориентирах и ценностных императивах, которыми оно руководствуется. Столь явно поддерживать олигархов, поощрять спекулятивные игры банков и даже генерировать огромные финансовые потоки за рубеж можно, только имея определенные интересы.
С реальным сектором дела обстоят плохо.
Я бы не хотел анализировать цифры, характеризующие динамику падения производства, спроса, продаж, увеличения безработицы. Они давно известны и не дают оснований для иллюзий. Гораздо эффективнее будет попытаться разобраться в том, что происходит с нами и вокруг нас, и сориентироваться в спектре возможных действий.
Кризис — не случайное разовое и неожиданное явление, обрушившееся на нас из США, а нормальное и регулярное состояние экономики, в некоторые моменты развития обостряющееся, но не прекращающееся.
Вот и теперешний кризис, финансовый или экономический, как его ни назови, есть проявление гораздо более глубокого структурного кризиса. Если проанализировать индекс Джонса за 100 лет, то мы увидим, что эти «горбы» вспучивания фондового рынка (финансовые «пузыри») возникают периодически с циклом 30-40 лет. За этой картиной на самом деле скрываются глубокие структурные сдвиги в мировой экономике, связанные с замещением технологических укладов. Это процесс не одномоментный.
Новый технологический уклад, который сегодня развивается и растет с темпом 35% в год, основанный на инновационных технологиях, революционизирующих всю промышленность, поднимающих эффективность, снижающих материалоемкость и энергоемкость производства от 3 до 5, даже до 10 раз в ряде отраслей, войдет в фазу роста через пять-семь лет. Сейчас он растет на 35% в год в мире, но его вес в развитых странах не превышает 2% ВВП.
Если мы проанализируем изменение цен на энергоносители за 200 лет, то увидим, что период низких цен лишь иногда прерывался резкими всплесками, которые происходили на рубеже смены технологических укладов. Резкий всплеск последних лет был подкреплен финансовыми спекуляциями. Теперь он закончился, и нас ждет довольно длительный период относительно низких цен на энергоносители и сырье.
Период экономического роста начнется после того, как новый технологический уклад войдет в фазу роста. Структурная перестройка экономики ведущих стран займет еще, как уже говорилось, пять-семь лет, и после этого новая волна экономического роста потянет мировую экономику вверх. За эти годы нам необходимо сформировать собственное ядро нового технологического уклада, который и позволит «оседлать» новую длинную волну экономического роста. Для этого мы должны не распылять средства сегодня, спасая банки, потому что это не является самоцелью. Главное — структурная перестройка нашей экономики, которая нуждается в деньгах и нуждается в банках.
Вроде бы наше правительство понимает необходимость перестройки нашей экономики, превращения ее в инновационную (если судить об этом по лозунгам, призывам, словам). На деле же впечатление такое, что руководство страны «слышит звон, да не знает, где он».
Весь прошлый год термины «инновации», «инновационное развитие», «экономика знаний» были излюбленной темой в СМИ. В качестве ориентиров служили информационно-коммуникационные технологии,нано- и биотехнологии. Всем предприятиям страны предложили встать на инновационный путь развития. Была специально создана государственная корпорация «Роснано-технологии», которой выделили немалые финансовые ресурсы. Начали формироваться технопарки, бизнес-инкубаторы. Молодые (и не только молодые) научные работники стали создавать малые предприятия. Казалось бы, процесс пошел, но практических результатов как не было, так и нет. РОСНАНО не может освоить выделенные средства из-за отсутствия коммерчески пригодных проектов. Технопарки потихоньку заполняются разнородными производственными и сервисными структурами и зачастую становятся подобием бизнес-центров. На одной площадке мирно сосуществуют автосборочное производство, деревообрабатывающая фабрика и швейное производство. Было дано задание — создать технопарк. Создали. Отрапортовали. Однако никому в голову не пришло, что настоящие технопарки могут быть сильны только в случае синергии, появляющейся, когда бизнес-структуры, работающие в одной сфере, но в разных направлениях, объединяют свой потенциал и решают сложнейшие задачи. Я думаю, в Силиконовой (Кремниевой) долине никому не приходило в голову построить обувной комбинат. Особых результатов не видно и в области бизнес-инкубаторов. Причина тривиальная: всю жизнь в инкубаторе проработать невозможно, а «на воле» довольных жизнью научных и внедренческих фирм очень мало. Нам в ТПП РФ часто приходится встречаться с представителями малого инновационного бизнеса, и мы удивляемся, как они ухитряются выживать в условиях жесткого административного произвола.
Самое главное — это то, что многие научные разработки, доведенные до реально работающих образцов, не находят спроса. Здесь много причин. Во-первых, часть разработок создавалась без анализа рынка, полезности для потребителя. Во-вторых, некоторые разработки предлагаются не в той нише и не тем потребителям. Наконец, самая масштабная причина: спрос на инновации в нашей промышленности настолько мал, что впору задуматься, а кому вообще нужны инновации (не в абстрактном понимании необходимости инновационного развития, а в конкретном разрезе нужд промышленного комплекса). В лучшем случае промышленные предприятия оснащены самым современным зарубежным оборудованием и эффективными иностранными технологиями. Таких немного. В худшем — работают на оборудовании еще советского производства, не имея средств на приобретение нового, а призывы к инновациям воспринимают как предложение вкладываться в научные разработки с неизвестным результатом. Таких большинство. Годы, проведенные «на нефтяной игле», потерянные для проведения структурной перестройки нашей промышленности, дают о себе знать. Сейчас мы имеем промышленный сектор с уничтоженными во времена приватизации и дефолта предприятиями. Те, которые выжили — с изношенным производственным оборудованием, устаревшими технологиями и производительностью труда на уровне Африки. Можно ли желать чего-то иного, если в нашем богатейшем Газпроме занято 300 тыс. человек, а в норвежской компании «Статойл» — 30 тыс. (при одинаковых объемах продаж). Сбербанк в два раза менее эффективен, чем «Бэнк оф Чайна». При этом рентабельность сырьевых компаний в 5-6 раз выше рентабельности машиностроительных компаний.
Логика и история говорят о том, что нельзя с недоразвитой промышленностью войти в постиндустриальное общество. Если административно-командный стиль до сих пор является преобладающим на большинстве предприятий, а люди, работающие под началом руководителей, являются для них рабочей силой и трудовыми ресурсами и ценны для них не своими знаниями, а преданностью и послушностью, то декларации об инновациях для директоров — пустой звук. Если импорта хватает, а выпуск собственной конкурентоспособной продукции государством не стимулируется, то зачем тратиться на инновации? Рынки поделены, конкуренция слабая — зачем инновации? Если бы не кризис и отсутствие покупателей, то вопросов бы не было вообще.
Таким образом, становится естественным и понятным вывод серьезных аналитиков: актуальнейшей проблемой для страны является необходимость реиндустриализации.
Необходимо реконструировать и модернизировать существующие промышленные предприятия, а также создать новые научно-промышленные центры для начала в местах концентрации научно-промышленного потенциала страны (не более 7-10).
Основной целью этих центров будет являться модернизация и инновационное развитие промышленности, а деятельность будет основана на принципах предпринимательского менеджмента и работы во имя результата, имеющего потребительскую ценность, на изучении и прогнозировании потребительского спроса и разработке инновационных решений, удовлетворяющих этот спрос.
Пусть эти центры руководствуются в своей работе основными правилами инноватики:
■инновации — это не вложения в будущее, а использование сегодняшних возможностей;
■предлагай потребителю не продукт или услугу — предлагай потребителю решение его проблем;
■наука — превращение денег в знания, инновации — превращение знаний в деньги.
Кроме того, нужно поддержать малое предпринимательство. Причем не на словах, как сейчас, а на деле: обеспечить защиту от суровых административных правил, предложив символические тарифы на энергоносители на первые два-три года, отменив налоги на это время, поощряя, а не запрещая регулируемый экспорт инноваций, предоставляя в аренду площади по символической цене в 100 руб. за квадратный метр. Именно во время кризиса это может дать такой эффект, что создание огромного количества новых рабочих мест сполна окупит потери бюджета только за счет ЕСН, не говоря о социальном эффекте.
Или выпуск на свободу предпринимательской энергии будет грозить основам властной вертикали? Предпринимательство может дать инновациям серьезный импульс, бизнесмен не может быть успешен, постоянно не генерируя их.
Чтобы и реиндустриализация, и инновационное развитие промышленности, и «предпринимательский бум» стали не декларируемым призывом, а естественной парадигмой деятельности руководителей предприятий и бизнесменов, необходимо срочно менять концептуальную направленность заявлений руководства страны и практической деятельности структур власти всех уровней.
Инновации в современном мире не могут восприниматься только как научно-технические новшества. Такой взгляд был возможен лет 20-30 назад. Сегодня инновации — не только научно-технические разработки, но и технологии, бизнес-модели, маркетинг, структура, организация, производство. Прибавьте к этому весь комплекс взаимодействий между перечисленными компонентами сложной системы, которой являются современные инновации. Теперь можно убедиться, насколько взгляд нашего руководства на инновации как на сугубо наукоемкие новшества отстает от современных тенденций. Даже президент ТПП РФ Е.М. Примаков на одном из последних инновационных форумов призвал обратить особое внимание на управленческие инновации.
Как вы думаете, десятикратное отставание Газпрома от норвежской «Статойл» по производительности труда — это следствие технической отсталости или результат непрофессионализма менеджеров, ответственных за организацию бизнеспроцессов? За ответом далеко ходить не надо. Результаты исследований, проведенных Ассоциацией менеджеров России, говорят о том, что только за счет организационно-управленческих инноваций можно поднять ВВП России на 50-80%.
Можно констатировать как факт, что серьезное отставание России в инновационном развитии экономики и промышленности не в последнюю очередь обусловлено полным игнорированием технологий предпринимательского менеджмента. Действительно, чем мы можем объяснить тот факт, что Россия находится на неприлично низком месте в мировой «табели о рангах» по внедрению инноваций в бизнес? Естественно, отсутствием технологий коммерциализации инноваций или предпринимательского менеджмента, что странно. Казалось бы, и в СКОЛКОВО, и в ВШЭ, и в РЭА им. Г.В. Плеханова, и в МГУ, и в других вузах страны существуют кафедры инновационного менеджмента, где выпускают студентов этой актуальной специальности, да и тема коммерциализации инноваций занимает не последнее место в СМИ. Однако простой взгляд на образовательные программы позволяет увидеть: студентов навыкам предпринимательского менеджмента там не обучают. Менеджмента там много (и это нужно): менеджмента, основанного на применении технологий управления проектами, на методах управления НИОКР советских времен. Для плановой экономики это годилось, но теперь они дают явный сбой. Те же технологии управления проектами эффективны, когда цель намечена, ресурсы выделены и дело только за реализацией оптимальных программ достижения результатов. Целевая ориентация проекта — на выпуск продукта, а не на решение проблем потребителя. Анализ спектра потребительских ценностей не производится. Любые изменения на рынке могут привести к краху проекта. Здесь бы пригодился подход, основанный на предпринимательском менеджменте. В принципе предпринимательство (как и инновационность) — это стиль мышления, креативного, творческого, которое в бизнесе настроено не на процесс, а на коммерческий, финансовый результат, потому что именно в этом смысл бизнеса. Здесь есть много рисков, неудач, случайностей: не зря так высок процент разоряющихся предпринимателей, точнее предпринимателей, с одной стороны, не имеющих представления о менеджменте, а с другой — не владеющих навыками предпринимательского мышления, т.е. работы на финансовый результат. Специалист по управлению инновациями должен сам владеть технологиями предпринимательского мышления и уметь обучать таким навыкам сотрудников предприятия.
В деятельности любого предприятия, в организации бизнес-процессов, в маркетинговых стратегиях, в применении последних достижений науки и техники нет предела возможностям применения инноваций. Проблема в одном: нужно проводить преобразования, изменять отношение людей к делу, изменяться самим, но для чего — понимают не все (вроде бы и без этого все идет, пусть худо-бедно). Конкуренция тоже особо не тревожит. Кстати, по одному из опросов в январе этого года 86% руководителей не отметили особого влияния конкуренции. Получается, со всеми этими изменениями вполне можно подождать, особенно ввиду наступившего кризиса. Очередные декларации о том, что именно инновационный путь развития поможет России не только преодолеть кризис, но и занять лидирующие позиции в международном сообществе, не воспринимаются всерьез.
А ведь именно инновации в системном понимании действительно являются тем эффективнейшим лекарством, которое способно вывести Россию из кризиса и сделать ее мировым лидером, причем сделать это с гораздо меньшими затратами (по сравнению с планируемыми сейчас) и с конкретными результатами. Чтобы это произошло, необходимо предпринять следующие меры.
1.Переход правительственной политики от призывов к инновационному развитию как наукоемкому направлению деятельности к действенной политике комплексного и системного инновационного развития, предполагающей в первую очередь применение технологий предпринимательского инновационного менеджмента в модернизации промышленности, проведение инновационных изменений в бизнес-процессах, выработку стратегий ориентации на потребительский спрос и повышение конкурентоспособности на отечественном и международном рынках.
2.Создать массовую систему обучения руководителей и менеджеров реального сектора экономики технологиям предпринимательского инновационного менеджмента на базе кратко- и среднесрочных образовательных программ, тренингов, семинаров. Такие технологии уже разработаны и апробированы Центром инноваций в бизнесе «Управление знаниями» совместно с Российской ассоциацией инновационного развития (РАИР). Массовую систему обучения можно создать на базе Школы инновационного менеджмента, организуемой РАИР под эгидой ТПП РФ. Развитие Школы инновационного менеджмента в новом формате под патронажем правительства может быть организовано по образу и подобию небезызвестных университетов марксизма-ленинизма, служивших в свое время «кузницей кадров» для КПСС. Стоит признать тот факт, что свою функцию всесоюзная система университетов марксизма-ленинизма выполняла достаточно успешно. Основа для Школы есть: сеть территориальных торгово-промышленных палат со своими центрами делового образования, вузы с региональными филиалами. Обучение преподавателей и тренеров новым технологиям управления инновациями организуется в короткие сроки.
3.Создание научно-промышленных центров в местах концентрации научно-промышленного потенциала с функциями разработки, использования и распространения новых методов и технологий управления инновациями на базе таких актуальных направлений:
■управление знаниями;
■управление изменениями;
■управление ценностями;
■технологии креативного мышления;
■корпоративная культура;
■ориентированные на результат технологии управления развитием;
■брокеринг инноваций;
■предпринимательский менеджмент.
Использование технологий регулярного менеджмента подразумевается как естественное.
В вышеприведенном списке не случайно появление таких направлений,как управление знаниями, управление ценностями, корпоративная культура. Инновационное развитие без них невозможно.
Нельзя обеспечить выход из кризиса, продолжая управлять только материальными активами предприятия. Сейчас все знают, что гораздо эффективнее управлять ресурсами знаний (как сейчас говорят, человеческим капиталом). Административно-командная система управления этого не приемлет. Для нее люди — это трудовые ресурсы и рабочие места. Значит, надо менять организационную систему (а это и есть управление изменениями). Проводить изменения — значит определять и формировать корпоративные ценности и работать с личными ценностями сотрудников. Без учета ценностных ориентиров работа будет обречена на провал. Кстати, харизматичные и креативные лидеры ведут за собой сотрудников, интуитивно работая с ценностными императивами. Структурированный комплекс корпоративных ценностей является основой корпоративной культуры, которая определяет командный дух, нацеленность и результативность команды, а по большому счету и жизнеспособность бизнеса.
Все это — возможные варианты действий для государства. Что же делать руководителям предприятий реального сектора экономики? В первую очередь забыть, что инновации — это расходы на научно-технические разработки и наукоемкие технологии. Как уже было сказано, инновации — это не вложения в будущее, а использование сегодняшних возможностей.
Пойдем далее. Какие проблемы потребителя вы можете решить? Что для этого нужно сделать? В каком виде эти решения могут быть представлены? Иногда бывает, что ваше предложение решает актуальные для потребителя проблемы, но у него нет денег. Здесь используют механизм «интеграции финансовых потоков». Для одного из наших клиентов была организована цепочка: системообразующий банк — кредит — местный банк — лизинговый центр (вновь созданный) — потребитель — поставщик (наш клиент) — условия оплаты продукции — лизинг, рассрочка, отсрочка, страховка — обеспечение будущей продукцией потребителя. Схема минимизации кредитных рисков устроила всех участников цепочки, и она заработала. В этой статье я не могу детализировать все элементы приведенной схемы, но заявляю, что свою эффективность она доказала.
В другом случае был создан альянс в виде консорциума. Группа производителей, объединившись с банком, выкупила торговую сеть и, организовав грамотную маркетинговую политику, сумела генерировать соответствующие финансовые потоки.
Нет смысла приводить все возможные варианты инновационных технологий для решения кризисных проблем. Каждое предприятие уникально и требует индивидуального подхода.
Неразрешимых проблем нет. Есть специалисты, есть практические технологии и методы. Имеются профессиональные кризис-менеджеры, которые могут вместе с вами разработать программу выхода предприятия из кризисной ситуации. Необходимо самое главное — сформированная готовность руководителя к изменениям и выбору оптимального варианта развития — инновационного, ориентированного не на выживание, а на лидерство. В целом выбора ситуации. Необходимо самое главное — сформированная готовность руководителя к изменениям и выбору оптимального варианта развития — инновационного, ориентированного не на выживание, а на лидерство. В целом выбора
у руководителей почти нет. Кто-то сказал, что в этом кризисе выживет каждое пятое предприятие. Несмотря на негативные ощущения от этой цифры, это сходится с аналогичной цифрой «из другой оперы»: только каждый пятый человек готов к изменениям.
Автор:
Бычков Вячеслав Анатольевич — руководитель Центра инноваций в бизнесе «Управление знаниями», заместитель председателя подкомитета по корпоративному управлению и менеджменту Комитета Торгово-промышленной палаты Российской Федерации по промышленному развитию (г. Москва)
Журнал: «Менеджмент инноваций» 02(06) 2009