Неустойчивость — общая черта открытых нелинейных систем, которые исследует теория самоорганизации, или синергетика [3]. Более того, последнюю сегодня все чаще рассматривают как общую теорию неустойчивостей.
Развертывающийся на наших глазах мировой финансовый кризис — проявление неустойчивости мировой экономической системы в целом и самой сильной национальной экономики — американской. Другой важнейший источник неустойчивостей, открывающих новые возможности для роста, обновления, развития, — инновации (нововведения, изобретения, открытия), поэтому естественно взглянуть на взаимодействие этих неустойчивостей — кризиса и инноваций с позиций синергетики. Рассмотрев данный вопрос под таким углом зрения, мы увидим не только тяжелые проблемы, но и новые перспективы, открывающиеся перед Россией. Именно это мы попробуем сделать в данной статье, сформулировав несколько тезисов и, разумеется, не претендуя на достаточно полный анализ темы.
ДОСТОИНСТВА И РИСКИ НЕУСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ
С неустойчивостью капиталистической экономики предприниматели, политики, исследователи и все остальные сталкиваются уже более двух веков. Концептуальное понимание происходящего было сформулировано еще К. Марксом. По сути, речь идет о неравномерности экономического развития на уровне стран, регионов, отраслей промышленности. Первый источник этого — концентрационная неустойчивость (деньги к деньгам). «Монополии, олигархия, стремление к господству вместо стремления к свободе, эксплуатация все большего числа маленьких или слабых наций небольшой горсткой богатейших или сильнейших наций… Все более и более выпукло выступает как одна из тенденций империализма создание «государства рантье», государства ростовщика, буржуазия которого живет все более вывозом капитала и «стрижкой купонов», — писал почти век назад В. Ленин [5]. Однако ситуация не улучшилась в принципе, а даже ухудшилась: разрыв между государствами-лидерами мирового развития и отсталыми странами по уровню валового внутреннего продукта (ВВП) на душу населения превысил 100-150 раз. В соответствии с докладом комиссии ООН по устойчивому развитию, которой руководит Г.Х. Брундтланд, главной причиной и основным результатом обострения всех глобальных проблем человечества является увеличивающиеся неравенство (социальное, региональное, профессиональное и т.д.)
Вторым типом неустойчивости, замеченным век назад, можно назвать финансовую нестабильность. Денежные средства из вспомогательного инструмента в экономике превратились в важнейший, во многом определяющий сектор мирового хозяйства. По оценкам экспертов, на один рубль в реальном секторе приходится восемь рублей в финансовом. Кроме того, эти сектора «живут» в разных временных масштабах. Первый находится в «медленном времени» (и требует для своего развития «медленных денег») второй — в «быстром».
Исследования в теории самоорганизации в нелинейной динамике в ХХ в. показали, что неустойчивость относительно начальных данных (мелкие причины могут иметь большие последствия), или, как ее называют,эффект бабочки, является общим, универсальным свойством динамических систем, описывающих процессы, разворачивающееся во времени (к каковым относится большинство математических моделей экономики):
где x — вектор, характеризующий состояние системы, функция f X) показывает, насколько быстро он меняется.
Более того, оказалось, что кризисы похожи друг на друга, а также на многие другие катастрофические процессы в системах, не связанных с экономикой. На рис. 1а представлен график, на котором изображена зависимость логарифма индекса Доу-Джонса (он определяется ценой самого эффективного пакета акций 30-ти ведущих компаний США) от периода времени перед Великой депрессией — 1921-1930 гг. [11]. Точки — это точные данные, а сплошная кривая — сглаженная зависимость, простроенная по ним.
График, представленный на рис. 1б, отражает зависимость логарифма концентрации ионов хлора в родниках перед катастрофическим землетрясением в Кобе в 1995 г. от времени (указано в годах) [10]. Как видим, в обоих случаях у нас есть быстрый катастрофический рост, с которым связаны ускоряющиеся колебания. Сглаженная кривая может быть отлично описана формулой:
где A, B, C, α, tc могут меняться от кризиса к кризису. Переменной tc обозначается время, при приближении к которому исследуемая величина при сохранении тенденций должна была бы неограниченно возрастать, параметр a показывает, насколько быстро происходит такой рост.
В XX в. И. Шумпетером была выдвинута концепция эволюционной экономики. В соответствии с ней 90% экономических агентов (консерваторы) ориентируются на эволюционные стратегии, на медленно меняющееся равновесие, в то время как 10% (инноваторы) стремятся радикально изменить существующее положение дел и ищут новые пути.
С деятельностью последних ученый связывал инфляционные тенденции. Именно инноваторы в процессе кризиса могут получить шанс.
Предкризисное развитие привело к возникновению неоправданных ожиданий, радужных надежд на будущее. Достаточно вспомнить разразившийся несколько лет назад кризис новой экономики в США, в основе которой лежал информационно-телекоммуникационный комплекс страны. Интернет-компании, системы электронной торговли, перспективы развития мобильной связи третьего поколения оказались сильно переоценены.
Неустойчивое предкризисное развитие обладает своей логикой и своими преимуществами. Во-первых, существует возможность направлять ресурсы в быстро развивающийся и наиболее перспективный сектор экономики, что позволяет ему расти еще быстрее (положительная обратная связь). Во-вторых, имеется удобная площадка для конкуренции и выявления наиболее успешных, удачливых, быстрых игроков при движении по общему пути. В-третьих, есть шанс занять новые позиции в мировом разделении руда и предложить свои технологические, организационные и юридические нормы и стандарты, которые являются огромным конкурентным преимуществом.
Предкризисное развитие, «кавалерийская атака» позволяют надеяться, что в случае успеха и выхода на новый уровень будет время «подтянуть тылы». Кроме того, рисковать (в экономическом смысле) очень выгодно. Например, типичный энергоблок атомной электростанции стоит около $1 млрд, безопасный реактор той же мощности (проекты каковых имеются и конструкции которых гарантируют, что аварии не произойдут) — около $20 млрд. Риск при надлежащей эксплуатации и отсутствии катастроф только на этом проекте позволяет сэкономить $19 млрд.
Проведем еще две естественно-научные аналогии. Чем быстрее и эффективнее реагирует конструкция на внешние воздействия, чем она мобильнее и маневреннее, тем она неустойчивее. Развитие мировой экономики в последние десятилетия шло по пути повышения эффективности и реактивности в ущерб устойчивости и надежности.
Для множества экономических моделей и теорий идеалом являлся и остается таковым мальтузианский рост в соответствии с законом x(t) = x0et, (чему соответствует уравнение dx/dt =αx, где переменная, например, характеризует ВВП, t — время, а α — постоянная величина, называемая мальтузианским коэффициентом). Однако если ресурсы ограничены (а сегодня мы сталкиваемся с тем, что они меньше настолько, насколько были потреблены много лет назад), то после нормировки приходим к уравнению:
где τ — время запаздывания.
Эта модель, называемая уравнением Хатчинсона, детально исследовалась в связи с экологическими задачами. Если запаздывание т достаточно велико (т >> 1), то она описывает редкие гигантские колебания с очень быстрым падением переменных x(t) почти до нуля. Неустойчивый рост в такой модели сменяется глубоким кризисом. Весьма опасно заимствовать слишком многое у будущего.
Важнейший шаг, касающийся и инноваций, и кризисов, был сделан известным экономистом Дж. Соросом, с работами которого во многом связано направление, называемое рефлексивной экономикой [9]. В соответствии с ним ожидания, предпочтения, планы на будущее, уровень доверия в условиях кризиса и в ходе внедрения инноваций приобретают решающее значение (равное или большее по отношению к показателям хозяйственной и финансовой деятельности). Падению рынка предшествует паника. Инновации, которых не ждут и не понимают, которые опередили свое время или отстали от него, имеют мало шансов на то, чтобы сыграть существенную роль в экономике.
Экономика — открытая, нелинейная, самоорганизующаяся и, как мы видим, неустойчивая система, поэтому проблема, обсуждаемая уже не первое десятилетие аналитиками, экспертами и учеными, о которой сейчас начали говорить политики и все остальные, представляет собой введение стабилизаторов, новых системных ограничений, иных «правил игры».
РЕТРОСПЕКТИВА КРИЗИСОВ
Традиционные проблемы, возникающие при кризисах, — дорогие или недоступные кредиты, снижение деловой активности, безработица, разорение массы предпринимателей, обнищание больших социальных групп.
Американцы самой большой бедой в своей истории обычно считают Великую депрессию, в ходе которой промышленное производство упало на 30% (отметим, что в ходе реформ Ельцина — Гайдара промышленное производство в новой России снижалось более чем наполовину). Однако в самые тяжелые для американской экономики годы стремительно выросла и развилась инновационная по тем временам кинематографическая отрасль. «Фабрика грез» — Голливуд взлетел именно тогда. Стремительно развивалась кондитерская промышленность (американцы «заедали проблемы»). Именно в период Великой депрессии создавались важнейшие технологические новинки. Приведем только один пример. Именно в эти годы форсировано развивалась химия полимеров. В 1935 г. в лаборатории Карозерса был получен нейлон, а в 1938 г. фирма «Дюпон» триумфально вывела его на рынок (за один день этого года было продано более 5 млн пар нейлоновых чулок).
Ф.Д. Рузвельт спасал американский капитализм социалистическими методами, как любят говорить историки. Акцент был сделан на преодолении безработицы — начались масштабные работы по постройке плотин, прокладке дорог, созданию инфраструктуры, финансируемые за государственный счет. Самым жестким образом преследовался вывоз капитала из страны (вплоть до смертной казни). Президент впервые обратился напрямую к простым американцам, в домах которых в это время появились приемники. Можно сказать, что именно в это время были предложены и реализованы многие важнейшие для государства инновационные технологии, причем этому в сфере производства и обороны предшествовали важнейшие нововведения в управлении и гуманитарной сфере. Именно в это время были созданы важнейшие финансовые институты США, игравшие стабилизирующую роль и прекрасно справлявшиеся с ней в течение десятилетий. Благодаря кризису не только экономика, но и все американское общество стало другим.
Вспомним дефолт 1998 г. в России. Казалось бы, российской экономике был нанесен тяжелейший удар, который пришелся на оборотные средства предприятий. Однако на это воздействие страна среагировала парадоксальным образом. В 1998 г. многие видные западные эксперты утверждали, что для выхода на уровень, предшествовавший дефолту, экономике страны потребуется 15-20 лет. Однако этот уровень был превзойден за два с половиной года. В условиях «дешевого рубля» стремительно начало развиваться импортозамещение, стали подниматься многие российские предприятия, прежде всего обрабатывающей промышленности и сферы услуг.
Этот парадокс объясняют своеобразными механизмами социальной самоорганизации, не характерными для западных стран. В России, как показали исследования, ключевую роль играют «домены» — неформальные группы численностью от 5 до 30 человек. В одном случае таковой является семья, в другом — друзья или коллеги. На неблагоприятные воздействия «домен» реагирует как целое. Если кто-то потерял работу или тяжело заболел, ему помогают и оказывают поддержку. Именно это позволило в тяжелые времена сохранить людей, перспективу, многие предприятия, помогло намного успешнее, чем ожидали западные партнеры, преодолеть кризис 1998 г. В одной из немногих фундаментальных работ, посвященных системному анализу кризисов, данное понятие определяется как переход из одного состояния системы в другое, при котором одна закономерность развития, программа замещается другой. Вместе с изменением действующей программы, одновременно с ней, с опережением или, наоборот, с задержкой меняются структура системы, процессы ее нового функционирования, набор допустимых состояний и траектория развития. Таким образом, кризис — момент смены программ в развитии систем [1]. В социально-технологических системах это прежде всего изменение типа самоорганизации, что в полной мере применимо и к российским реалиям.
ИННОВАЦИИ КАК ЛЕКАРСТВО ОТ РОССИЙСКОГО КРИЗИСА
Контуры создания и развития национальной системы, пути построения экономики, основанной на знаниях, в России были проанализированы во многих работах последних лет [2]. Инновационное развитие в течение последних лет замедлилось. За словами и призывами первых лиц государства пока не следуют дела. Предложенные подходы не реализуются, движение в основном происходит в противоположном направлении. Однако кризис, не меняя приоритеты инновационного развития, вносит свои коррективы. В чрезвычайной ситуации (а именно таковой является ситуация российского кризиса) меняются темпы необходимых перемен и их взаимосвязи. Обратим внимание на важнейшие из них, сформулировав несколько тезисов.
Ключевое значение приобретают высокие гуманитарные технологии (high-hume — в западной терминологии). Только на их основе, на базе новой социальной организации и самоорганизации могут сформироваться и быть реализованы информационная стратегия и связанная с ней инновационная, научная, образовательная и промышленная политика.
Охарактеризуем основные задачи.
■ Формирование большого проекта, образа будущего, определение желаемого типа жизнеустройства и места России в мире. Важнейшей ареной для соперничества и конкуренции в современном мире стало проектирование будущего. Свое видение ожидаемых и желаемых перемен имеют все страны-лидеры современного мира. В мире развиваются и реализуются технологии «управления из будущего». Именно они позволяют действовать системно и последовательно. Сегодня формирование программы вооружений, развитие атомной энергетики, топливно-энергетического комплекса и ряда других сфер жизнедеятельности требует достаточно ясных и проработанных представлений о том, какой будет Россия в 2030 г. Это задача, решение которой нельзя откладывать, создавая угрозу национальной безопасности.
■ Воссоздание инструментов для мониторинга социально-технологической системы страны, определения трендов, прогнозирования и планирования. Необходимо формирование таких инструментов на новой концептуальной основе с учетом современных технологий и возможностей госплана или аналогичной структуры.
Принципиальной ошибкой, которая с поразительным упорством совершается в инновационной сфере России уже более 15 лет, является воплощение либеральных догм в области нововведений и некритическое копирование американской национальной инновационной системы. При этом полностью игнорируется громадная разница между отечественной и американской реальностью. Она связана с большим разрывом в технологическом уровне (например, в США микросхему можно без труда заказать, в нашей стране это проблематично), в правовой защите интеллектуальной и иной собственности, в объеме потока предлагаемых нововведений, в принципиально различных, исторически сложившихся схемах организации образования, фундаментальных и прикладных исследований, наконец, в главном — в иной восприимчивости экономики к нововведениям.
В США есть компании — гиганты в сфере высоких технологий (IBM, Microsoft,General Electric, Proctor & Gamble и т.д.), которые заинтересованы в инновационной активности малых фирм, в деятельности венчурных фондов и которые могут вывести на рынок результаты прикладных исследований.
В России всего этого пока нет, поэтому надо было бы пользоваться программно-целевым методом, выделять приоритеты, организовывать открытые конкурсы по принципиально важным темам, проводить экспертизы и доводить выбранные разработки до получения значимых практических результатов. Имеется обширный и успешный дореволюционный опыт применения такого подхода [4]. Именно благодаря ему во многом состоялся российский флот. Нынешняя позиция Министерства образования и науки («Пусть изобретают, что хотят, внедряют, как смогут, а рынок сам отберет, что нужно») представляется вредной и нереалистичной. Горький российский опыт показывает, что при таком подходе практически ничего не прорастает. Если государство сейчас уйдет из инновационной сферы, то в ней ничего не остается. Существующую инновационную политику необходимо как можно скорее пересмотреть.
■ Организация эффективной экспертизы в инновационной сфере. Для данного сектора характерен очень высокий уровень риска, что создает большие проблемы для ученых, изобретателей, инвесторов, внедренческих фирм. Главный способ уменьшения риска — тщательная научная, технологическая экспертиза выдвигаемых проектов. Например, в Кремниевой долине из каждой тысячи предлагаемых проектов поддержку венчурных фондов и крупных фирм получают семь. Иными словами, нужны значительный поток инициатив, предложений, проектов и тщательная высокопрофессиональная экспертиза, позволяющая просеивать этот «золотоносный песок». В советские времена были затрачены большие усилия, для организации и того, и другого. Всесоюзное общество изобретателей и рационализаторов создавало и поддерживало поток инноваций. Комиссии, советы, совещания на уровне министерств поддерживали конкуренцию и стремились отобрать лучшее.
Нынешняя ситуация с технической точки зрения проще — появились технологии организации аналитической работы, дистанционные методы проведения мозговых штурмов, базы знаний, экспертные системы и многое другое. Однако сами проблемы стали междисциплинарными, поэтому мнения и оценки отраслевых экспертов часто оказывается недостаточно, требуется использование иных подходов для того, чтобы проследить синергетические эффекты и усилия системных интеграторов.
Прототипы систем данного типа, которые могут быть использованы для решения различных задач, в частности были созданы в Институте прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН [6]. Таковыми являются экспериментальный стенд комплексного мониторинга опасных явлений и процессов в природной, техногенной и социальной сферах [7] и центр разработки технологий развития административных и бизнес-структур[8].
Стоит отметить, что в контексте инновационного развития страны многие экспертные функции могла бы взять на себя Российская академия наук, которая в последние десятилетия отстранена от этой работы.
■ Декриминализация инновационной сферы. Высокий уровень риска в сфере изобретательства и венчурного предпринимательства исключает какой-либо заметный «криминальный налог» в данной сфере, коррупцию и «откаты». Государству принадлежит решающая роль. В ситуации, когда объем взяток в стране превышает размер национального бюджета и инновационную сферу обирают «на общих основаниях», высокие технологии не имеют перспективы и шансов для развития.
Необходимым (но явно не достаточным) условием декриминализации является прозрачность основной части работ, связанных с научно-образовательной сферой. Многие открытые разработки, реализованные за государственный счет и полезные с точки зрения инноваций, должны быть размещены в базах знаний, доступных специалистам (как это, например, сделано в сфере прогноза землетрясений в России и в мире) либо просто представлены в Интернете. При этом качественные работы, выполненные на высоком уровне, вероятно, станут стимулирующим фактором для создания и внедрения нововведений, иные могут оказаться предметом обсуждения и критики профессионального сообщества.
■ Развитие человеческого капитала в инновационной сфере. В период кризиса возникает уникальная возможность выявить талантливых организаторов, менеджеров и выдающихся исследователей. Достаточно вспомнить, что на период Великой депрессии пришлось активное развитие авиастроения (появились вертолеты), создание химических технологий в аппаратах с высоким давлением, изобретение телевидения и т.д. Этот шанс инновационного развития в форсмажорных обстоятельствах не должен быть упущен сейчас, в новой России.
Действительно, достаточно ознакомиться с программами подготовки подобных специалистов в ведущих вузах (Высшая школа бизнеса в МГУ, Высшая школа экономики, Финансовая академия при Правительстве РФ, Российская академия государственной службы при Правительстве РФ и др.). В лучшем случае речь идет об адаптации и отечественном прочтении западных программ Master Business Administration (MBA). Не будем говорить о том, что своеобразие российских экономических, социальных и политических реалий делает неприменимыми большинство рекомендаций, содержащихся в курсах МВА. Обратим внимание только на один системный фактор. Программы МВА ориентированы на управление в стабильных, сложившихся условиях, на деловые циклы в полтора-два года и на невысокий уровень риска. Все эти условия в инновационном секторе экономики не выполняются. Создание и внедрение серьезных разработок (речь идет о фармацевтике, системах управления, энергетике, новых видах вооружений и т.д.) занимает семь-десять лет. Это совершенно другие управленческие стратегии. Риск при этом высок и условия нестабильны (именно кризис создает благоприятный климат для изменения технологических укладов). Нужны другие специалисты, подготовка которых в России не ведется.
Один из выходов из создавшегося положения несколько лет назад предложил сотрудник Института прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН В.В. Шишов. Он вместе со своим творческим коллективом создал комплекс программ по специальностям Master Innovation Administration (MIA). В ходе «революции управляющих» в связи с ростом информационных потоков, необходимых для принятия адекватных управленческих решений, на арену вышла и была оценена и востребована фигура секретаря-референта, способного взять на себя обязанности по выполнению большей части рутинной работы лица, принимающего решение.
В инновационной сфере и объем информации, и требования к ее анализу выросли, поэтому была предложена подготовка команд из трех совместно работающих специалистов: собственно инновационного менеджера, доверительного аналитика и мастера технического дизайна. Первый ищет и реализует адекватные организационные формы, инструменты и механизмы для генерирования, продвижения нововведений и эффективного использования их результатов. Второй выполняет важные функции по мониторингу и оценке ситуации, моделированию, прогнозу и анализу рисков. Третий работает с руководящим составом, экспертным сообществом, а также с мнением масс, проясняя и показывая суть предлагаемых изменений, сущность решений, которые следует принять, ожидаемый эффект от внедряемых инноваций. Несмотря на высокие оценки этого образовательного проекта и созданных программ рядом ведущих экспертов, подготовку таких специалистов только предполагается начать (в университете «Природа, общество, человек» г. Дубны). Однако такие профессионалы требуются именно сейчас, в форсмажорных обстоятельствах, во время кризиса.
Инновационная политика за последние полвека стала важнейшей частью государственной политики в целом в странах-лидерах, в частности в государствах — членах Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР).
Естественно, это требует наличия специалистов по государственному управлению именно в данной области. Таковых, как уже говорилось, в России пока не готовят.
Исключительно важным является подготовка руководителей: вторых и третьих лиц в министерствах, правительствах субъектов Федерации. Это обусловлено тем, что, во-первых, такие лица со временем станут первыми, а во-вторых, ошибки на этом уровне управления оказываются наиболее дорогими (очень часто их просто нельзя исправить действиями на более низких уровнях управленческой иерархии). В нашей стране есть прекрасный опыт такой подготовки — Высшие академические курсы (которые посещал высший командный состав), Академия общественных наук при ЦК КПСС (где учились вторые и третьи секретари обкомов) и т.д. Традиция переподготовки и обучения государственных руководителей и служащих достаточно высокого уровня у нас просто утрачена. Важно ее возродить.
Отметим, что учить сейчас во многом надо иному и иначе. Образование должно быть «опережающим», ориентированным на будущее, а не на прошлое. В настоящее время «джентльменский набор» руководителя составляет второе образование, включающее прохождение программы MBA и хорошее знание английского языка. Можно предположить, что в недалеком будущем основой станут междисциплинарные подходы и, в частности, синергетика и язык математического моделирования. Без последнего руководитель просто не сможет опираться на результаты мониторинга и прогноза, ставить задачи перед экспертами и разработчиками и оценивать итоги их деятельности.
■ Переход к новым технологиям организации инновационной деятельности. Анализ опыта стран-лидеров в сфере инновационного развития и транснациональных корпораций, преуспевших в этой области, показывает, что им удалось иначе организовать систему воспроизводства инноваций. Традиционная схема предусматривает последовательное прохождение соответствующих этапов (рис. 2):
1)фундаментальная наука и образование;
2)прикладные разработки;
3)создание технологий и вывод на рынок;
4)реализация на рынке новых товаров / услуг или получение новых возможностей;
5)фундаментальная наука и образование (круг замкнут, мы вновь возвращаемся к началу).
В новой схеме значительная часть работы на разных этапах выполняется параллельно (линейная модель инноваций на рис. 2). На Западе все чаще говорят о технонауке, в которой уже на уровне фундаментальных исследований подразумевается ожидаемый фундаментальный результат в гораздо большей степени, чем раньше. Императивом кризиса становится сокращение сроков реализации НИОКР во многих ключевых областях, и здесь переход к параллельной схеме жизненно необходим.
■ Крупные инфраструктурные проекты, ориентированные на инновации как лекарство от кризиса. История ХХ в. показывает, что ключевую роль в выходе из кризиса играли крупные инфраструктурные проекты и государственные программы. В частности, они являлись важнейшей частью «Нового курса» Рузвельта. Такие государственные программы подразумевают создание многочисленных рабочих мест, обеспечение стабильности жизненного уклада значительной части населения, ориентируют обычных людей и элиту на будущее, возвращают их доверие правительству.
У России есть большой опыт в этой области. Достаточно вспомнить блестящую программу строительства железных дорог, реализованную С.Ю. Витте. Исторически значимой стала инициатива П.А. Столыпина, связанная с освоением Сибири. Она имела не только важное сельскохозяйственное значение, но и большой социальный эффект. Подобные проекты существуют в стране и сейчас. Обратим внимание на один из них, разработанный под руководством профессора Е.М. Гринева и выдвинутый Фондом развития России. Данный проект связан с созданием высокотехнологичной транспортной структуры и освоением евразийских пространств (рис. 3). Он направлен на связывание регионов государства на новой экономико-технологической основе. Этот комплексный проект предполагает совместное развертывание магистралей железнодорожного, воздушного, трубопроводного транспорта, строительство хабов (пересадочных узлов), прокладку оптико-волоконных кабелей и главное — освоение территории. Он предусматривает строительство более 42 тыс. километров железных дорог, создание 20 млн новых рабочих мест и увеличение на $30 млрд поступлений только за транзит по коридору Европа — Азия (по пути «из англичан в японцы», как говорил выдающийся математик и мыслитель академик Н.Н. Моисеев).
Из рис. 3 видно, что строительство блока магистралей поможет наладить жизнь на огромных евразийских пространствах. Однако главные усилия придется направлять не на прокладывание дорог, создание аэродромов и трубопроводов, а на социально-экономическое развитие ряда регионов страны, на строительство своего дома.
Естественно, с учетом срока реализации этого проекта, составляющего 10-15 лет, следует разрабатывать и закладывать технические решения нового поколения. Например, следует предполагать, что скорость движения поездов составит 300-350 км в час (а возможно, и выше). Необходимо создавать массив дешевого и качественного жилья, внедрять информационноуправляющие системы нового поколения и т.д.
Как показывает опыт, после исторических поражений, кризисов Россия быстро восстанавливалась, выходила из сложных ситуаций окрепшей и обновленной. Хочется, чтобы нынешний мировой финансовый кризис не стал для нее исключением. Ключ к этому — форсированное инновационное развитие страны.
ЛИТЕРАТУРА
1.Анатомия кризисов / А.Д. Арманд, Д.И. Люри, В.В. Жерихны и др. — М.: Наука, 1999. — 238 с.
2.Елисеев Ю.С., Малинецкий Г.Г., Медведев А.А., Харин А.А. Инновационный императив // Будущее России в зеркале синергетики. — М.: Комкнига, 2006. — 272 с.
3.Капица С.П., Курдюмов С.П., Малинецкий Г.Г. Синергетика и прогнозы будущего. — 3-е изд. — М.: Эдиториал УРСС, 2003. — 288с.
4.Крылов А.Н. Мои воспоминания. — СПб.: Политехника, 2003. — 510 с.
5.Ленин В.И. Империализм как высшая стадия капитализма. Избранные произведения в 4-х т. — М.: Политиздат, 1984. — С. 95.
6.Малинецкий Г.Г. Экспериментальный стенд Комплексной системы научного мониторинга. Структура и функции // Информационные технологии и вычислительные системы. — 2007. — №4. — с.57-67.
7.Портал «Экспериментальный стенд комплексной системы научного мониторинга». — http://www.krizis-rus.ru.
8.Сайт центра разработки технологий развития административных и бизнес-структур. — http://www.razvitie-plan.ru.
9.Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. Открытое общество в опасности. — М.: Инфра-М., 1999. — 262 с.
10.Johansen A., Sornette D. et al. (1996). «Discrete scaling in earthquake precursory phenomena: Evidence in the Kobe earthquake». Journal of Physics, Vol. 6, pp. 1391-1402.
11.Sornette D., Johansen A. (1997). «Large financial crashes». PhysicaA. Vol. 245(3-4), pp. 411-422.
Авторы:
Ахромеева Татьяна Сергеевна — к. ф.-м. н., научный сотрудник Института прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН (г. Москва)
Малинецкий Георгий Геннадьевич — д. ф.-м. н., профессор, заместитель директора Института прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН (г. Москва)
Журнал «Менеджмент инноваций» 03(07)2009